Ариадна Владимировна Тыркова-Вильямс
«Если страшно, иди прямо на то, что пугает»
В нашей виртуальной гостиной – Ариадна Владимировна Тыркова-Вильямс – личность, яркая и неординарная, времен эпохи «предгрозья», революционной борьбы в России начала ХХ века, чье имя на долгие годы было незаслуженно забыто.
Мое имя – Ариадна – будто бы определило мой жизненный путь. Мне удавалось находить выход в, казалось бы, самых безвыходных ситуациях. Наверное, оттого, что еще с детства я выработала для себя правило: если страшно, иди прямо на то, что пугает.
Ариадна Владимировна Тыркова-Вильямс – представительница старинного дворянского рода, политик-оппозиционер, борец за права женщин, журналистка, писательница и биограф А.С.Пушкина – родилась 13 ноября 1869 года в Санкт-Петербурге, в городской усадьбе графа Кушелева-Безбородко, на Охте в большой семье новгородского помещика, где помимо нее было еще шестеро детей. Род Тырковых более трехсот лет владел имением Вергежа на берегу реки Волхов. Для всего семейства это родовое имение было любимым местом, где они проводили все лето, зимой же жили в Петербурге.
Мы, как язычники, обожали Волхов. Я каталась с братьями на лодке, но чаще все же одна. Заеду далеко, лягу на дно лодки и смотрю, как плывут, меняются, встречаются и тают облака. И куда бы меня не закинула судьба, я люблю подолгу смотреть на небо. Но таких облаков, какие грудятся у нас над Волховом, я нигде и никогда больше не видела.
Отец Ариадны или, как ее называли в семье, Дины, Владимир Алексеевич был мировым судьей, мать – Софья Карловна из балтийских немцев – женщина образованная и начитанная, убежденная шестидесятница, занималась домом и детьми. Именно мать оказала сильное влияние на формирование взглядов Ариадны Владимировны в духе вольнодумства и либеральных идей. С самого детства маленькая Дина, рано проявившая незаурядную склонность к учению, обладала редкой памятью, знала наизусть многие стихи Пушкина, Лермонтова, зачитывалась книгами Некрасова, трудами французских философов. Например, особое впечатление на нее произвела книга Ламартина о жирондистах.
Ариадна Тыркова-Вильямс, 1898 год
Дина Тыркова, окруженная с детства лучшими гувернантками, учителями, получила хорошее образование в Санкт-Петербургской гимназии княгини Оболенской для девочек. Правда, доучиться ей там не дали, сочтя, что она оказывает плохое влияние на своих одноклассниц идеями вольнодумства и свободы. Но причина исключения из гимназии была еще и в более пристальном внимании к юной Ариадне, так как ее брат народоволец Аркадий Тырков принимал участие в покушении на царя и был сослан в Сибирь.
Но несмотря на это, она экстерном сдала экзамены для поступления на Высшие Бестужевские курсы. Училась на математическом отделении, хотя мечтала о медицине. Но тогда женского медицинского отделения на курсах не было. Вместе с ней на Бестужевских курсах училась и ее близкая гимназическая подруга – Надя Крупская. Та самая Надежда Константиновна, впоследствии ставшая женой В.И.Ленина.
…три основоположника русского марксизма, М. И. Туган-Барановский, П. Б. Струве и В. И. Ульянов, были женаты на моих школьных подругах. У всех троих была крепкая, дружная, устойчивая семейная жизнь. Благодаря им я рано познакомилась с русским марксизмом, вернее, не с марксизмом, а с марксистами. Теорию их я никогда не изучала и чем больше слушала длинные разговоры о Карле Марксе, его учении, его письмах Энгельсу, с указанием в каком издании, на какой странице находится та или иная цитата, тем менее было у меня охоты изучать его.
В будущем, пути их совсем разошлись, о чем свидетельствуют последняя встреча Ариадны Тырковой с Надеждой Крупской и разговор с ее мужем. Случилось это в Женеве, во время первой эмиграции в 1904 году. Ариадна поехала навестить свою гимназическую подругу, Надю Крупскую, которая тоже находилась в Женеве вместе со своим мужем. Во время визита у Ариадны Владимировны завязался горячий, резкий спор с Лениным. Тыркова отличалась по-мужски сильным характером и за словом в карман не лезла. Вот как она описывает этот эпизод в своих «Воспоминаниях»:
«После ужина Надя попросила мужа проводить меня до трамвая. Он снял с вешалки потрепанную каскетку, какие носили только рабочие, и пошел со мной. Дорогой стал дразнить меня моим либерализмом, моей буржуазностью. Я в долгу не осталась, напала на марксистов за их непонимание человеческой природы, за их аракчеевское желание загнать всех в казарму. Ленин был зубастый спорщик, тем более что мои слова его задевали, злили. Его улыбка — он улыбался не разжимая губ, только монгольские глаза слегка щурились — становилась все язвительнее. В глазах замелькало острое, недоброе выражение.
Я вспомнила, как мой брат, вернувшись из Сибири, рассказывал, как в Минусинске ссыльный Ленин держал себя. Он грубо подчеркивал, что прежние ссыльные, народовольцы, — это никому не нужное старье, что будущее принадлежит им, с.-д (социал-демократам). Его пренебрежение к старым ссыльным, к их традициям особенно сказалось, когда пришлось отвечать перед местной полицией за бегство одного из них. Обычно вся колония помогала беглецу, но делалось это так, чтобы полиция не могла наказать тех, кто давал ему деньги или сапоги. Ленин с этим не считался и из-за пары ботинок подвел ссыльного, которого за содействие побегу, да еще и неудачному, посадили в тюрьму на два месяца. Ссыльные потребовали Ленина на товарищеский суд. Он пришел для того, чтобы сказать, что их суда он не признает и на их мнение плюет.
Мой брат с обычным своим юмором описывал эту бурю в ссыльном муравейнике, но в конце уже серьезно прибавил: «Злой человек, этот Ленин. И глаза у него волчьи, злые».
Воспоминание о рассказе брата подстрекнуло меня, и я еще задорнее стала дразнить Надиного мужа, не подозревая в нем будущего самодержца Всея России. А он, когда трамвай уже показался, дернул головой и, глядя мне прямо в глаза, с кривой усмешкой сказал:
— Вот погодите, таких, как вы, мы будем на фонарях вешать.
Я засмеялась. Тогда это звучало как нелепая шутка.
— Нет. Я вам в руки не дамся.
— Это мы посмотрим.
На том расстались. Могло ли мне прийти в голову, что этот доктринер, последователь не им выдуманной безобразной теории, одержимый бесом властолюбия, а может быть, и многими другими бесами, уже носил в своей холодной душе страшные замыслы повального истребления инакомыслящих.»
Ленин и Крупская в эмиграции в Швейцарии 1904 год
События, предшествовавшие первой эмиграции Ариадны Тырковой, были разноплановы и стремительны. Но она неуклонно следовала по своему пути, ведомая «нитью Ариадны», как будто внутри у нее был какой-то свой компас, своя внутренняя правда, определяющие осознанный выбор ее духовного развития, даже если он не совпадал с мнением большинства.
Еще будучи студенткой Высших Бестужевских курсов, она знакомится с корабельным инженером Альфредом Борманом и в 21 год выходит за него замуж. Но брак не продержался и нескольких лет. Ариадна уходит от мужа с двумя маленькими детьми, сыном Аркадием и дочкой Соней, на руках, практически не имея никаких средств к существованию.
Мы жили с детьми в маленькой дешевой квартирке на Песках. Вся жизнь была дешевая, на житье не хватало денег. Работы не было. В какой-то момент меня охватила паника. Ужасало сознание, что оторвала детей от обеспеченной жизни. И что даю взамен? Я схватилась за журналистику и сделала писательство своим ремеслом.
Так появляется журналист А.Вергежский – именно под этим псевдонимом, напоминающем Ариадне о ее месте силы – родовом имении Вергежа, она стала писать статьи, рассказы и даже фельетоны для журналов, которые пользовались хорошим спросом, что позволило ей обеспечить себе и детям достойное существование.
Но душа ее жаждала иного развития. Будучи человеком необыкновенного ума и глубины, она искала не просто равных себе, а тех, у кого она могла бы учиться, за которыми могла бы тянуться и двигаться на своем духовном пути.
И судьба подарила Ариадне Тырковой встречу, ставшую знаковой и оказавшую огромное влияние на нее. Встречу с князем Дмитрием Ивановичем Шаховским, редактором «Северного края» и одним из основателей Партии конституционалистов-демократов – кадетов.
Первое участие в политической демонстрации в поддержку студентов оборачивается десятидневным арестом и острым чувством унижения и осознания, что уважение к личности и самодержавие несовместимы. Вскоре, в 1903 году произошел второй арест за нелегальный провоз 400 экземпляров либеральный газеты Петра Струве «Освобождение» из Финляндии в Россию. Тыркову осудили на два года, но выпустили под залог, учтя, что она мать-одиночка. Воспользовавшись отсрочкой, Ариадна Владимировна, забрав детей, бежит за границу, в Штутгарт, где принимает активное участие в работе над газетой «Освобождение».
И здесь происходит еще одна знаковая встреча для Ариадны Владимировны – она знакомится со своим вторым мужем – Гарольдом Вильямсом – филологом и английским журналистом, родом из Новой Зеландии, писавшем про Россию, которую он очень любил и хорошо знал. Русский язык он выучил, перечитывая «Анну Каренину», был полиглотом, знал около 50 языков.
Ариадна Тыркова и ее муж Гарольд Вильямс
После амнистии в 1905 году Ариадна Владимировна с мужем и детьми вернулись в Россию. И началась стремительно-бурная общественно-политическая жизнь: она стала членом ЦК Партии кадетов, выступала на собраниях, митингах, принимала участие в создании «Союза освобождения», писала статьи и отчеты о заседаниях Партии. Делала все настолько блестяще и талантливо, что о ней говорили: «В кадетской партии только один настоящий мужчина, и тот — женщина». Еще успевала вести борьбу за эмансипацию женщин, разъезжая с агитацией по городам и весям, о чем метко выразился Василий Розанов, однажды не застав Ариадну Владимировну дома: «Ну вот, опять отправилась баб на дыбы поднимать!».
Помимо писателя Василия Розанова, Ариадна Владимировна была знакома со многими деятелями литературы, театра, искусства, не говоря уже о партийных соратниках: Блок, Ахматова, Андрей Белый, Ольденбург, Максимилиан Волошин, Борис Садовской, Мережковский и Гиппиус, Бунин, Гумилев, Сологуб, Алексей Толстой и др. Вела журналистскую работу в таких журналах и газетах, как «Вестник Европы», «Нива», «Русская мысль», «Русь», была главным редактором журнала «Русская молва», а литературным отделом у нее заведовал Александр Блок.
Она как будто была заряжена какой-то неведомой энергией, наделена пассионарностью, позволяющей ей выполнять работу, служить Родине там, где не справились бы и несколько человек.
Я воображала себя героиней: мыслила кого-то спасать, обличать, бороться. В этом стремлении было много незрелого, наивного, непродуманного, много простодушия. Русская интеллигенция взрывала самодержавие, чтобы освободить и обогатить народ. А получился коммунизм, рабство и террор.
Патриотизм и активная гражданская позиция Ариадны Владимировны Тырковой-Вильямс еще больше проявились во время Гражданской войны 1914-1918 гг. Она считала, что в тяжкие годы военных испытаний все межпартийный разногласия должны быть забыты во имя спасения России. В это тяжелое время она отбывает на фронт в составе санитарного отряда Петроградской городской Думы. С фронта пишет статьи для газеты «Биржевые Ведомости», но основная ее работа – помощь раненым на линии фронта.
Войну, как и революцию, как и много другое на свете, осмыслить трудно. В ней столько противного человеческой природе, столько противоречивых чувств, добрых, злых. Она озверяет мирных людей, превращает их в убийц. Но она же и возвышает их до самозабвения, до подвига, до героизма. Она будит заложенную в глубине людских сердец способность уничтожать, губить, мучить себе подобных. И в то же время она усиливает жажду сплоченности.
Тыркова-Вильямс Ариадна Владимировна (сестра милосердия). 1915
Ариадна Владимировна Тыркова-Вильямс никогда не скрывала своего негативного отношения к революции и большевикам, не боялась высказываться по этому поводу. Собственно говоря, поэтому и ее имя, и её книги долгое время были под запретом в России. А один из самых интереснейших её трудов «От свободы до Брест-Литовска» — From Liberty to Brest-Litovsk, the First Year of the Russian Revolution. London, Macmillan, 1919, первая книга о русской революции, написанная по горячим следам, свидетельство живого очевидца событий, трезво и глубоко мыслящего, так никогда и не была опубликована в России.
За то, что в феврале 1917 года в России произошла революция, несет ответственность не русский народ, не низы, не так называемые массы, а верхи, интеллигенция, грамотные люди всех градаций: профессора, адвокаты, писатели, артисты, юристы, даже генералы. Все они жаждали перемены, твердили, что дальше так жить нельзя. Но они не поняли необходимости, не сумели сразу образовать сильное правительство, способное вести войну и управлять страной, отдавать приказы, заставлять себя слушаться. Они обязаны были не допустить перерыва власти. С этой обязанностью русская интеллигенция не справилась. И не в наказание ли за это история превратила ее в пыль?
И только уже в двухтысячных, когда праздновался столетний юбилей А.С.Пушкина, начали и в России говорить об Ариадне Владимировне Тырковой-Вильямс, издавать ее труды. Так, например, в 2010 году была издана его биография, написанная А.В.Тырковой-Вильямс, которой она посвятила 30 лет своей жизни. Эти годы «в обществе Пушкина» она называет счастливейшими, связывающими её с Россией. Получилась биография, которая считается одной из лучших в обширном пушкиноведении. Как назвал ее Саша Черный, — «благородная и сердечная книга о Пушкине». Прочитать обзор на биографию А.С.Пушкина А.В.Тырковой-Вильямс можно на нашем сайте в разделе «Библиотека»: https://pushkinryadom.com/kniga-ariadny-vladimirovny-tyrkovoj-viljams-zhizn-pushkina/
Также были изданы, наконец на родине и другие её книги…, Мемуары, воспоминания, среди которых особое место занимает книга «Воспоминания. То, чего больше не будет», название которой Ариадне Владимировне пришло во сне…
Вспоминаю свой детский сон. Мне снилась мать. Она была молода и весела. Блистала на военных балах, кружила головы военных и гусар. Вдруг подходит она ко мне со словами: Смотри. Это то, чего больше никогда не будет.
Бал в Петербургском Дворянском собрании. 1913 год. Художник Дмитрий Кардовский. Эрмитаж.
После вынужденной эмиграции под угрозой ареста в 1918 году Ариадна Владимировна с мужем уезжают в Лондон. Затем туда же она перевозит и старенькую маму, разыскивает дочь, и сына, и семья воссоединяется.
Кипучая, деятельная натура Ариадны Владимировны Тырковой-Вильямс, ее служение Родине, проявились и заграницей. Яркий, талантливый оратор и писатель, она разъясняла происходящее в России, читала лекции, писала статьи, книги, помогала русским беженцам, участвовала в работе «Комитета по освобождению России». Их с мужем дом в Челси стал литературно-политическим салоном, куда съезжались и творческие люди, и политики, и писатели.
«Каких только русских не перебывало у мамы в Лондоне, – вспоминал А Борман. – Кому она только не оказывала помощи, начиная с И. А. Бунина и кончая шестнадцатилетним мальчишкой Колькой <…>». Философ и религиозный деятель С. Булгаков писал: «Приезжая в Лондон, мы, русские, знали, что у нас есть дом…» Ариадна Владимировна помогает морально и материально русским литераторам в изгнании, поддерживает А. М. Ремизова, способствует английскому изданию «Солнца мертвых» И. С. Шмелева, прилагает усилия к изобличению «пиратских» изданий А. И. Куприна. По ее приглашению и при ее содействии в Лондон приезжали И. Бунин, Н. Тэффи, Б. Зайцев, М. Цветаева.
(из предисловия Олега Михайлова к биографии «Жизнь Пушкина»)
Одна из главных работ жизни Тырковой-Вильямс – работа над биографией Пушкина, была прервана внезапной смертью любимого мужа в 1928 году. Ариадна Владимировна пишет книгу в память о нем «Щедрый собеседник».
До конца своей жизни (умерла она в 1962 году в Вашингтоне в окружении семьи) она никогда не сдавалась на волю обстоятельствам, боролась, стремилась каждый день что-то делать для России, была деятельна, сохранила удивительные черты – спокойный, трезвый, но меткий ум, чувство меры, живость речи – которые подмечали те, кто знал ее лично:
«Познакомился я с Ариадной Владимировной после ее переезда в Америку, в 1951 году. Красивая, спокойная, волевая, умная и все замечающая, с цепким взглядом и умом, она не сидела, а восседала в кресле, нет, лучше и сказать по старинке: в креслах, — но во всем облике ее не было ничего археологического, была непринужденная свобода, была воплощенная традиционность, роднящая наше время с временами Пушкина и Екатерины, Достоевского и начала века. Да она, Ариадна Владимировна, подростком знавала Достоевского — встречалась с ним. Встречалась с Гончаровым, — и была для нас каким-то живым соединительным звеном, живой и мертвой водой русской культурной традиции, соединяющей Достоевского с Заболоцким и Пастернаком, и нас, говорящих с нею и слушающих ее рассказы и воспоминания, с эпохой величайшего напряжения нашей культуры: с временем Достоевского и Толстого.
Вот совместное выступление — в Вашингтоне — на вечере памяти Ремизова и Добужинского. Тихий, слабый старческий голос. Но напряженное внимание слушателей возмещает физическую слабость звука. И перед слушателями — живые образы не только творческих обликов, а и просто знакомых людей, людей повсечастно встречавшихся и знаемых вот так, как мы знаем соседей. И все это — великолепным и крепким русским языком, который умеет одним словом определить, влепить характеристику, обрисовать. И — это уже редкая для русских черта: ничего чересчур, всюду — мера. Ведь у нас только Пушкин да, пожалуй, Римский-Корсаков обладали этим чувством меры: остальные все были более или менее неистовы.
У нас было много замечательного, яркого, резко и контрастно очерченного. Но как мало вот такой умной и сосредоточенной, по-хорошему барской сдержанности и умеренности. Осторожности в суждениях и поступках… Осадчивостъ, успокоенность, мудрый консерватизм, закрепляющий то, что несется вскачь, что заносится иной раз и уже слишком высоко и далеко». (Из статьи Бориса Филиппова «Памяти А.В.Тырковой-Вильямс»)
Гарольд Вильямс (стоит в верхнем ряду справа) со своей семьей. Лондон. Начало 1920-х гг.
Я считаю, что судьба была ко мне замечательно щедрой. Мне было суждено стать писательницей. Это великое счастье. Счастливейшими днями моей жизни были те десять лет, которые я провела в «обществе» Пушкина… Я отмечаю светлые стороны моей жизни. Ее трудные, темные полосы неразрывно связаны с трудностями, с мраком, которые то сгущались, то расходились над Россией, ранили миллионы русских сердец. Эту боль я разделяла и разделяю, но я верю, что близятся времена и сроки. Я верю в духовную силу, в дарованья русского народа, который сумеет создать на своей земле достойную его, свободную жизнь.
Ариадна Владимировна Тыркова-Вильямс
Книги и статьи А.В.Тырковой-Вильямс
- Ночью // Журнал, Русская мысль, 1910 — № 1-4.
- Женскій трудъ и проституція // Русская мысль.— 1910. — № 6.— С. 124—137.
- Сборники прозы «Жизненный путь» и «Ночь»
- Книга очерков «Старая и новая Турция»
- Роман «Добыча»
- Роман в соавторстве с Гарольдом Вильямсом «Полчища тьмы» (на русском был опубликован в журнале «Русская мысль» под названием «Василиса Премудрая»)
- «Анна Павловна Философова и её время»
- Старая Турция и младотурки : Год в Константинополе. Петроград : тип. Б. М. Вольфа, 1916.
- «Жизнь Пушкина». Париж: YMCA-Press, т. 1, 1929; т. 2, 1948. В России издана в серии ЖЗЛ
- «На путях к свободе». Нью-Йорк, 1952; 2-е изд.— London, 1990, в России издана в 2007 году.
- «То, чего больше не будет». Париж, 1954.
- Наследие Ариадны Владимировны Тырковой: Дневники. Письма / М.: РОССПЭН, 2012.
- From Liberty to Brest-Litovsk, the First Year of the Russian Revolution. London, Macmillan, 1919, Первая книга о русской революции, в России издана не была.
- Cheerful Giver: the Life of Harold Williams, by his wife, Ariadna Tyrkova-Williams, London, P. Davies, 1935, Книга «Щедрый собеседник» о муже Гарольде Вильямсе.
- «Подъём и крушение» (1956)
Литература:
- А. В. Тыркова-Вильямс «Воспоминания. То, чего больше не будет»
- Статья Бориса Филиппова «Памяти А.В.Тырковой-Вильямс» https://muzeemania.ru/2021/02/10/ariadna-tyrkova/
- Аркадий Борман «А.В.Тыркова-Вильямс. По ее письмам и воспоминаниям сына»
- Статья Олега Михайлова «ДВА ЧУВСТВА ДИВНО БЛИЗКИ НАМ…» в предисловии к биографии А.С.Пушкина, написанной А. В. Тырковой-Вильямс. Обзор биографии можно почитать в разделе сайта «Библиотека» — https://pushkinryadom.com/kniga-ariadny-vladimirovny-tyrkovoj-viljams-zhizn-pushkina/
- Фильм об Ариадне Владимировне Тырковой-Вильямс «Пленницы судьбы». 2006 год, Канал «Культура» https://yandex.ru/video/preview/12893934845132723232
Статья подготовлена Мариной Бороховой на основании указанной литературы
